Владимир ЯКОВЛЕВ

(Отрывки из "Рабочих тетрадей")

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Август 1947. Мегаполис Шанхай

Сенсация профессионального ринга: чемпион Португалии Рамзей Бакс терпит сокрушительное поражение на чемпионате Китая. Судьи единодушно присуждают победу сопернику, который становится обладателем чемпионского пояса. Накануне почти все местные газеты сулили Баксу победу с опущенными руками. Только это не смутило его противника, который  повел бой в своем обычном стиле – «победить или умереть» - и был неутомим на протяжении всего матча. Титулованный Бакс выглядел очень робким на ринге: зная о силе ударов соперника, он избрал оборонительную  тактику, осторожничал, уклоняясь от ударов, не пытаясь их отбить. Уже после первого раунда – а их было десять – зал будто взорвался. Крики «Яковлев! Яковлев!» сотрясали стены... И я – о да, это был я! – не сбавляя темпа, нанося одну серию ударов за другой , не давал опомниться своему очень именитому сопернику и, тесня его, уверенно шел к триумфу -  своему первому триумфу.

Хотя минуло почти полвека с того вечернего боя на Авеню Петэн в Шанхае, мне нетрудно восстановить его во всех деталях. Вернуться в прошлое помогают пожелтевшие, поветшавшие вырезки из шанхайских газет того времени, собранные  благодаря моим друзьям и отцу, сбереженные заботой жены Татьяны Васильевны, которая систематизировала их, приклеила к плотной бумаге, хранит как большую ценность. И сегодня для меня – это уникальные документы прожитой жизни, дающие возможность не только  детально,  объективно рассказывать о событиях давно минувших, но и  на какие-то мгновения увидеть себя молодым, смело атакующим соперника выше себя на полголовы, каким был Бакс, с более длинными руками, намного техничнее и опытнее, вновь почувствовать  себя сильным , «задиристым и взрывным». Такие эпитеты срывались с пера репортера «Чайна Пресс», описывавшего мои бои с Баксом в репортаже под названием «Яковлев побеждает Бакса на корону». Я даже как будто слышу окликающий меня голос Сулевича, мехового"короля" Шанхая, находящегося среди зрителей, вновь переживаю те возбужденные радостные минуты, когда миллионер, бросая мне через головы ключи, сообщает, что   за победу дарит свой роскошный автомобиль.

Я еще вернусь в  книге к этому матчу, и вы узнаете, как я шел к Короне, своей первой  Короне, нарабатывая боксерский рейтинг, позволяющий получить право оспаривать высокие звания. Я раскрою вам секрет великодушия богача Сулевича, вручившего мне на ринге ключи от автомобиля. Если вы думаете, что то был порыв признания профессионального мастерства, – глубоко ошибаетесь...

Но сейчас меня будоражат другие воспоминания. Воспоминания, связанные с описанным матчем, но к боксу прямого отношения не имеющие. И все-таки – предопределившие мою профессиональную стезю на всю оставшуюся жизнь.

То был мой прощальный матч.Через полтора месяца я поднялся на борт теплохода «Ильич», взявшего курс на Советский Союз. Не знаю и по сей день, что больше сыграло роковую роль: зов крови, романтические иллюзии или умелая пропаганда работников советского консульства. Но так или иначе я стал пассажиром советского теплохода с твердым решением вернуться на ту землю, где был сделан первый мой вздох, первые мои шаги. Я возвращался на Родину, в Россию, откуда семилетним мальчиком отец увез меня в Шанхай. И где через три года  после возвращения пожинал лавры чемпиона Советского Союза среди боксеров легкого веса.

Ашхабад,1994

У Р О К

Под вечер в "Хайлае" должен был быть шестираундовый бой с французским молодым боксером, не помню конечно фамилии. Соперника знал по любительскому рингу. Грозным он для меня не был. И с утра с друзьями я отправился на Рио-Риту - райский уголок в приороде Шанхая .Искупаться, отдохнуть на лоне природы. Время провели неплохо. Часа через два пришел в "Хайлай". Даже, выбрав укромный уголок, вздремнул немного. Но когда вышел на ринг, вдруг почувствовал, что нет никаких сил вести бой. И противник передо мной слабый. И тренер его, знаю, боится моих ударов. А у меня уже после первого раунда дыхания осталось только на несколько коротких минут боя. Тут я понял, какой я щенок в профессиональном боксе, если могу себе позволить Рио-Риту в день матча.

Сработало тактическое мышление. Я не стал загонять противника в угол, зная, что он меня боится. Мысленно решил закончить бой в том же - втором - раунде в два-три удара. Двигаться по рингу от усталости я не мог. И стал просто перебрасывать вес тела с ноги на ногу, двигаясь в ту сторону, куда направлялся противник. Так не давал ему уйти от боя. Но и не наносил удары. Если он двигался вправо, то я влево, чтобы перекрыть ход. Если он влево, то я вправо. Мне нужен был один момент : когда он закопается в угол. И это вскоре произошло. В углу соперник поднял руки, чтобы защитить голову от удара (он, конечно, боится моего кросса). И открыл корпус. Я нанес ему удар .По корпусу. Внешне это выглядело эффектно. Но на самом деле силы в ударе никакой не было. Она осталась на берегу реки. И если мой противник ойкнул и подпрыгнул - а именно так и произошло, то скорее всего от... ожидаемой боли. И почти одновременно на ринг полетело полотенце, брошенное его тренером, что означало, что он, тренер, отказывается от продолжения боя. Я не сразу понял в чем дело. Но потом меня осенило. Мне сослужила службу слава босера с сильным ударом. Не мог тренер соперника представить, что для его подопечного удар не был не только роковым, но и сколь-нибудь болезненным. Не мог. Это не вязалось с его мнением обо мне.

То было просто везение.И я был рад такой развязке Бой выигран тактикой. Урок извлек я для для себя хороший. В день боя я уже никогда не нежился на солнце. И своим питомцам строго-настрого запретил это делать.

Ашхабад 1994.